Автор: Джошуа Ганс, профессор Школы бизнеса Ротмана Университета Торонто, опубликовано на a16zcrypto, перевод: Golden Finance 0xxz
Белый дом недавно предложил ввести новый налог на добычу полезных ископаемых. Налог в размере 30% они планируют ввести не на майнинг, а на майнинг криптовалюты. Тем не менее, предлагаемый акцизный налог «DAME» (Digital Asset Mining Energy), кажется, вряд ли достигнет каких-либо целей, поставленных правительством для его оправдания. Цель налога — уменьшить негативное влияние майнинга криптовалюты на местные цены на электроэнергию и глобальное загрязнение. Однако, хотя налог может сократить добычу криптовалюты в США, неизвестно, последуют ли другие цели с экономической точки зрения.
Налог на добычу полезных ископаемых, вероятно, будет тепло встречен экономистами. Минералы — это чистый дар земли, за который никто не отвечал последние 100 000 лет. Хотя добыча и транспортировка полезных ископаемых требует определенных усилий, получение лицензии на разработку участка земли — это удача. Полученная прибыль имеет экономический термин, называемый рентой. Даже если правительство введет налог на ренту, земля, скорее всего, все равно будет эксплуатироваться. Разница только в том, кто получает ренту — майнеры или государство — поэтому налог не очень нравится майнерам.
Может показаться несправедливым сравнивать майнинг с майнингом криптовалюты, но есть причина, по которой криптосообщество решило использовать термин «майнинг». В блокчейне с доказательством работы (PoW) узлы (предлагающие и подтверждающие блоки транзакций в любой момент времени) узакониваются тем, что они должны доказать, что ведут себя хорошо, не мешают базовой сети и не атакуют ее. Сатоши Накамото приложил значительные усилия, чтобы обрисовать в общих чертах «работу» биткойн-блокчейна и приблизиться к масштабируемому дизайну блокчейна.
Концепция работы Сатоши была навязана всем, кто хотел стать узлом, чтобы помочь запустить сеть — рассматривайте это как вступительный взнос, если хотите. Чтобы получить шанс подтвердить блок новых транзакций, узлы должны соревноваться в решении простой вычислительной головоломки. Вопрос бессмысленный — ответ никого не волнует — но он аккуратно встроен в саму цепочку блоков. Чтобы победить в этой вычислительной гонке, майнеры должны найти ответ раньше всех. Хотя они не могут гарантировать успех, чем больше ресурсов — то есть вычислений — они тратят на решение проблемы, тем больше у них шансов на победу.
Что получили горняки за всю свою тяжелую работу? Во-первых, получить комиссию за транзакцию, уплаченную пользователем. Но что более важно, они также получают новые биткойны. Прибыль, которую они получают, меняется со временем, но когда биткойны начинают иметь реальную ценность, вознаграждение за десять минут вычислительной работы становится довольно большим. Они ищут, добывают (предоставляя ресурсы и угадывая ответ на головоломку), а затем «извлекают» (получают жетоны, если решают головоломку) — т. е. добывают.
Как и в случае с майнингом, общий объем ресурсов (вычислений), используемых для майнинга биткойнов, определяется ценностью результатов майнинга. Чем дороже биткойн, тем больше конкуренция за вычислительные ресурсы. Если блоки генерируются слишком быстро, в одном блоке может быть обработано меньше транзакций. Поэтому, чтобы поддерживать среднее время майнинга в 10 минут на подтверждение блока, сложность головоломки расчета будет скорректирована. Чем больше вычислений добавляется к конкурсу, тем сложнее он становится, и наоборот.
Учитывая, что соревнования по добыче биткойнов открыты для всех, у кого есть компьютер в мире, как майнеры зарабатывают деньги? В конце концов, более популярными играми является бесплатный вход. Если есть прибыль, то она будет выплачена тому, кто куда-то ставит процессор и счета за электроэнергию для конкурса. Они не будут часто выигрывать, но в среднем они получают достаточно вознаграждения, чтобы покрыть свои затраты. На самом деле, Сатоши Накамото изложил более демократичный процесс в своем официальном документе. Но с экономической точки зрения ожидаемая прибыль будет низкой и не такой предсказуемой, как при добыче алмазов.
В результате горнодобывающая промышленность стала больше, и майнеры сформировали майнинговые пулы, чтобы обеспечить более надежный источник дохода. Майнеры также стали более профессиональными и изощренными: от одного человека в подвале с одним компьютером до огромных центров обработки данных с тысячами специализированных процессоров ASIC, предназначенных для майнинга криптовалюты. Конечно, счета за электроэнергию этих центров обработки данных также стремительно растут. Энергетические компании (и производители чипов, если уж на то пошло) особо не жалуются, как производители лопат во время золотой лихорадки.
Подсчитано, что добыча криптовалюты в конечном итоге будет потреблять столько же электроэнергии, сколько небольшая страна. Для чего все это, спросит скептик (или циник)? Играть в счетные игры? Для некоторых криптовалюты подобны деньгам Монополии или, что еще хуже, фишкам казино. Что получает от этого остальная часть общества, кроме более высоких счетов за электроэнергию и большего локального и, возможно, глобального загрязнения? За последнее десятилетие или более у криптосообщества — по крайней мере, у тех, кто занимается доказательством работы — не было хорошего ответа на этот вопрос.
Однако, несмотря на это, если вы спросите экономиста, ему будет трудно осудить потребление электроэнергии майнингом криптовалюты по сравнению с другим потреблением электроэнергии. Да, добыча криптовалюты может показаться пустой тратой ресурсов — и если есть что-то, что не нравится экономистам, так это пустая трата ресурсов. Например, многие критикуют Биткойн за использование электроэнергии, производимой такой крупной страной, как Швеция. Но знаете ли вы, кто еще использует электроэнергию, производимую такой большой страной, как Швеция? Это Швеция. Экономистов, кажется, не особенно беспокоит Швеция. Дело в том, что люди фактически платят за электроэнергию, которая идет на майнинг криптовалюты, и это выглядит добровольно. Кто мы такие, чтобы судить?
Ясно, что многие правительства рады диктовать. Некоторые страны, такие как Китай, вообще запретили майнинг криптовалюты (хотя и по соображениям охраны окружающей среды). Предложение Байдена, акцизный налог DAME (Digital Asset Mining Energy), хотя и не запрещает майнинг криптовалюты, повысит счета за электроэнергию для майнеров криптовалюты в США на целых 30%. На первый взгляд, цель снижения цен на электроэнергию при одновременном снижении местного загрязнения и выброса углекислого газа кажется противоречивой.
Ожидается, что этот налог не принесет большого дохода — всего несколько миллиардов долларов в течение следующих 10 лет — потому что затраты на электроэнергию для майнинга на самом деле не так уж высоки, к тому же майнинг криптовалюты конкурентоспособен на глобальном уровне. Поднимите стоимость так сильно, и, в отличие от реального майнинга, майнеры криптовалюты могут мигрировать в любое другое место, где есть интернет или спутниковое соединение.
Вот в чем проблема. Если целью этого налога является сокращение отходов, считающихся грехом (например, табак может облагаться налогом для уменьшения проблем со здоровьем), то вряд ли это будет достигнуто в глобальном масштабе. Майнинг криптовалют существует в США, потому что майнить в США дешевле, чем где-либо еще на земле. Если налог заставит некоторые из этих шахт закрыться, а другие переместиться в другое место, отходов будет больше, а не меньше.
Но что еще хуже, далеко не очевидно, как этот шаг на самом деле уменьшит глобальное загрязнение. Возможно, в США можно уменьшить загрязнение на местном уровне, но загрязнение следует за шахтерами в другие места, так что это то, что мы называем результатами «разорения соседа». Как следует из названия, это действительно немного эгоистично. Кроме того, масштабная климатическая политика, принятая правительством США в прошлом году, включала миллиарды долларов инвестиций в возобновляемые источники энергии и инновации для смягчения ущерба климату от производства энергии. (Не говоря уже о том, что многие майнеры криптовалюты, работающие с доказательством работы, переключили свои усилия на области потенциальной мощности или на большее количество возобновляемых источников энергии.)
Налог DAME заставит некоторых пользователей электричества, источника экологически чистой энергии, искать в другом месте. Откровенно говоря, вряд ли они когда-нибудь найдут более «чистое» место.
На самом деле, похоже, это идет вразрез с усилиями некоторых представителей криптоиндустрии с доказательством работы по продвижению более чистой энергии. Хотя я лично скептически отношусь к некоторым реализациям, о которых заявляют сторонники, если спрос на майнинг (регион с большим количеством потенциальных потребителей электроэнергии) может привести к новым инвестициям в производство возобновляемой энергии, то в долгосрочной перспективе это может быть способ подтолкнуть к более чистой энергии. Такие схемы предлагаются, и налог DAME может им угрожать. Если вы скажете крупнейшему заказчику проекта по возобновляемым источникам энергии, что 30 % счета должны идти правительству, то большую часть затрат, вероятно, понесет поставщик возобновляемой электроэнергии. Мы не хотим препятствовать таким инвестициям.
Дело в том, что налог DAME нацелен на добычу криптовалюты, но причины применимы ко многим пользователям электроэнергии*, включая тех, кто не занимается майнингом криптовалюты. Учитывая глобально конкурентный характер добычи полезных ископаемых, DAME вряд ли улучшит состояние окружающей среды и даже может нанести ей ущерб. Лучшим подходом было бы налогообложение майнеров, использующих невозобновляемые источники энергии. Но это именно то, на что это похоже: налог на выбросы углерода. Кое-кто в правительстве США не хочет внедрять такую меру, хотя она, несомненно, поможет окружающей среде.
Посмотреть Оригинал
Содержание носит исключительно справочный характер и не является предложением или офертой. Консультации по инвестициям, налогообложению или юридическим вопросам не предоставляются. Более подробную информацию о рисках см. в разделе «Дисклеймер».
Каково влияние налога на добычу криптовалюты Белого дома на американских майнеров и окружающую среду?
Автор: Джошуа Ганс, профессор Школы бизнеса Ротмана Университета Торонто, опубликовано на a16zcrypto, перевод: Golden Finance 0xxz
Белый дом недавно предложил ввести новый налог на добычу полезных ископаемых. Налог в размере 30% они планируют ввести не на майнинг, а на майнинг криптовалюты. Тем не менее, предлагаемый акцизный налог «DAME» (Digital Asset Mining Energy), кажется, вряд ли достигнет каких-либо целей, поставленных правительством для его оправдания. Цель налога — уменьшить негативное влияние майнинга криптовалюты на местные цены на электроэнергию и глобальное загрязнение. Однако, хотя налог может сократить добычу криптовалюты в США, неизвестно, последуют ли другие цели с экономической точки зрения.
Налог на добычу полезных ископаемых, вероятно, будет тепло встречен экономистами. Минералы — это чистый дар земли, за который никто не отвечал последние 100 000 лет. Хотя добыча и транспортировка полезных ископаемых требует определенных усилий, получение лицензии на разработку участка земли — это удача. Полученная прибыль имеет экономический термин, называемый рентой. Даже если правительство введет налог на ренту, земля, скорее всего, все равно будет эксплуатироваться. Разница только в том, кто получает ренту — майнеры или государство — поэтому налог не очень нравится майнерам.
Может показаться несправедливым сравнивать майнинг с майнингом криптовалюты, но есть причина, по которой криптосообщество решило использовать термин «майнинг». В блокчейне с доказательством работы (PoW) узлы (предлагающие и подтверждающие блоки транзакций в любой момент времени) узакониваются тем, что они должны доказать, что ведут себя хорошо, не мешают базовой сети и не атакуют ее. Сатоши Накамото приложил значительные усилия, чтобы обрисовать в общих чертах «работу» биткойн-блокчейна и приблизиться к масштабируемому дизайну блокчейна.
Концепция работы Сатоши была навязана всем, кто хотел стать узлом, чтобы помочь запустить сеть — рассматривайте это как вступительный взнос, если хотите. Чтобы получить шанс подтвердить блок новых транзакций, узлы должны соревноваться в решении простой вычислительной головоломки. Вопрос бессмысленный — ответ никого не волнует — но он аккуратно встроен в саму цепочку блоков. Чтобы победить в этой вычислительной гонке, майнеры должны найти ответ раньше всех. Хотя они не могут гарантировать успех, чем больше ресурсов — то есть вычислений — они тратят на решение проблемы, тем больше у них шансов на победу.
Что получили горняки за всю свою тяжелую работу? Во-первых, получить комиссию за транзакцию, уплаченную пользователем. Но что более важно, они также получают новые биткойны. Прибыль, которую они получают, меняется со временем, но когда биткойны начинают иметь реальную ценность, вознаграждение за десять минут вычислительной работы становится довольно большим. Они ищут, добывают (предоставляя ресурсы и угадывая ответ на головоломку), а затем «извлекают» (получают жетоны, если решают головоломку) — т. е. добывают.
Как и в случае с майнингом, общий объем ресурсов (вычислений), используемых для майнинга биткойнов, определяется ценностью результатов майнинга. Чем дороже биткойн, тем больше конкуренция за вычислительные ресурсы. Если блоки генерируются слишком быстро, в одном блоке может быть обработано меньше транзакций. Поэтому, чтобы поддерживать среднее время майнинга в 10 минут на подтверждение блока, сложность головоломки расчета будет скорректирована. Чем больше вычислений добавляется к конкурсу, тем сложнее он становится, и наоборот.
Учитывая, что соревнования по добыче биткойнов открыты для всех, у кого есть компьютер в мире, как майнеры зарабатывают деньги? В конце концов, более популярными играми является бесплатный вход. Если есть прибыль, то она будет выплачена тому, кто куда-то ставит процессор и счета за электроэнергию для конкурса. Они не будут часто выигрывать, но в среднем они получают достаточно вознаграждения, чтобы покрыть свои затраты. На самом деле, Сатоши Накамото изложил более демократичный процесс в своем официальном документе. Но с экономической точки зрения ожидаемая прибыль будет низкой и не такой предсказуемой, как при добыче алмазов.
В результате горнодобывающая промышленность стала больше, и майнеры сформировали майнинговые пулы, чтобы обеспечить более надежный источник дохода. Майнеры также стали более профессиональными и изощренными: от одного человека в подвале с одним компьютером до огромных центров обработки данных с тысячами специализированных процессоров ASIC, предназначенных для майнинга криптовалюты. Конечно, счета за электроэнергию этих центров обработки данных также стремительно растут. Энергетические компании (и производители чипов, если уж на то пошло) особо не жалуются, как производители лопат во время золотой лихорадки.
Подсчитано, что добыча криптовалюты в конечном итоге будет потреблять столько же электроэнергии, сколько небольшая страна. Для чего все это, спросит скептик (или циник)? Играть в счетные игры? Для некоторых криптовалюты подобны деньгам Монополии или, что еще хуже, фишкам казино. Что получает от этого остальная часть общества, кроме более высоких счетов за электроэнергию и большего локального и, возможно, глобального загрязнения? За последнее десятилетие или более у криптосообщества — по крайней мере, у тех, кто занимается доказательством работы — не было хорошего ответа на этот вопрос.
Однако, несмотря на это, если вы спросите экономиста, ему будет трудно осудить потребление электроэнергии майнингом криптовалюты по сравнению с другим потреблением электроэнергии. Да, добыча криптовалюты может показаться пустой тратой ресурсов — и если есть что-то, что не нравится экономистам, так это пустая трата ресурсов. Например, многие критикуют Биткойн за использование электроэнергии, производимой такой крупной страной, как Швеция. Но знаете ли вы, кто еще использует электроэнергию, производимую такой большой страной, как Швеция? Это Швеция. Экономистов, кажется, не особенно беспокоит Швеция. Дело в том, что люди фактически платят за электроэнергию, которая идет на майнинг криптовалюты, и это выглядит добровольно. Кто мы такие, чтобы судить?
Ясно, что многие правительства рады диктовать. Некоторые страны, такие как Китай, вообще запретили майнинг криптовалюты (хотя и по соображениям охраны окружающей среды). Предложение Байдена, акцизный налог DAME (Digital Asset Mining Energy), хотя и не запрещает майнинг криптовалюты, повысит счета за электроэнергию для майнеров криптовалюты в США на целых 30%. На первый взгляд, цель снижения цен на электроэнергию при одновременном снижении местного загрязнения и выброса углекислого газа кажется противоречивой.
Ожидается, что этот налог не принесет большого дохода — всего несколько миллиардов долларов в течение следующих 10 лет — потому что затраты на электроэнергию для майнинга на самом деле не так уж высоки, к тому же майнинг криптовалюты конкурентоспособен на глобальном уровне. Поднимите стоимость так сильно, и, в отличие от реального майнинга, майнеры криптовалюты могут мигрировать в любое другое место, где есть интернет или спутниковое соединение.
Вот в чем проблема. Если целью этого налога является сокращение отходов, считающихся грехом (например, табак может облагаться налогом для уменьшения проблем со здоровьем), то вряд ли это будет достигнуто в глобальном масштабе. Майнинг криптовалют существует в США, потому что майнить в США дешевле, чем где-либо еще на земле. Если налог заставит некоторые из этих шахт закрыться, а другие переместиться в другое место, отходов будет больше, а не меньше.
Но что еще хуже, далеко не очевидно, как этот шаг на самом деле уменьшит глобальное загрязнение. Возможно, в США можно уменьшить загрязнение на местном уровне, но загрязнение следует за шахтерами в другие места, так что это то, что мы называем результатами «разорения соседа». Как следует из названия, это действительно немного эгоистично. Кроме того, масштабная климатическая политика, принятая правительством США в прошлом году, включала миллиарды долларов инвестиций в возобновляемые источники энергии и инновации для смягчения ущерба климату от производства энергии. (Не говоря уже о том, что многие майнеры криптовалюты, работающие с доказательством работы, переключили свои усилия на области потенциальной мощности или на большее количество возобновляемых источников энергии.)
Налог DAME заставит некоторых пользователей электричества, источника экологически чистой энергии, искать в другом месте. Откровенно говоря, вряд ли они когда-нибудь найдут более «чистое» место.
На самом деле, похоже, это идет вразрез с усилиями некоторых представителей криптоиндустрии с доказательством работы по продвижению более чистой энергии. Хотя я лично скептически отношусь к некоторым реализациям, о которых заявляют сторонники, если спрос на майнинг (регион с большим количеством потенциальных потребителей электроэнергии) может привести к новым инвестициям в производство возобновляемой энергии, то в долгосрочной перспективе это может быть способ подтолкнуть к более чистой энергии. Такие схемы предлагаются, и налог DAME может им угрожать. Если вы скажете крупнейшему заказчику проекта по возобновляемым источникам энергии, что 30 % счета должны идти правительству, то большую часть затрат, вероятно, понесет поставщик возобновляемой электроэнергии. Мы не хотим препятствовать таким инвестициям.
Дело в том, что налог DAME нацелен на добычу криптовалюты, но причины применимы ко многим пользователям электроэнергии*, включая тех, кто не занимается майнингом криптовалюты. Учитывая глобально конкурентный характер добычи полезных ископаемых, DAME вряд ли улучшит состояние окружающей среды и даже может нанести ей ущерб. Лучшим подходом было бы налогообложение майнеров, использующих невозобновляемые источники энергии. Но это именно то, на что это похоже: налог на выбросы углерода. Кое-кто в правительстве США не хочет внедрять такую меру, хотя она, несомненно, поможет окружающей среде.