Как Эфир может решить проблему внутренней стагнации и внешней эволюции?

Автор: Теджасвини М.А.

Перевод: Лаффи, Foresight News

Исходное название: Эфириум: «Ледяная акула», жаждущая покоя, но вынужденная мчаться.

Эфириум пытается достичь противоречивого баланса: базовый протокол стабилизируется (остановка изменений, закрепление основных правил, достижение предсказуемости), но вся система должна сохранять беспрецедентную скорость работы. Layer 2 расширяется, Fusaka прокладывает путь к 10-кратной емкости данных в будущем, виртуальная машина эфириума (EVM) переосмысляется, а валидаторы постоянно корректируют предел Gas. Все находится в движении.

Теория консервации утверждает, что базовая сеть (Layer 1) может быть заморожена, а инновации могут развиваться на верхних уровнях. Но действительно ли это так? Или Ethereum просто переупаковывает постоянные изменения в «минимализм», потому что это звучит более ответственно?

Сначала давайте посмотрим, что именно было сделано в обновлении Fusaka. Оно вводит механизм PeerDAS, который кардинально меняет способ проверки данных валидаторами. Валидаторам больше не нужно загружать полный Rollup блок данных, вместо этого они могут случайным образом выбирать часть данных и использовать кодирование с удалением для восстановления полного содержания. Это значительное преобразование архитектуры работы сети, и оно реализуется как часть этапа расширения «Surge».

!

Кроме того, существует ответвление, которое содержит только параметры Blob. Эти небольшие жесткие ответвления предназначены для поэтапного увеличения емкости данных. После запуска Fusaka 3 декабря, первое BPO ответвление будет реализовано 17 декабря, увеличив целевое значение blob с 6 до 10; второе ответвление состоится 7 января и еще больше увеличит его до 14. Конечная цель — поддерживать 64 blob на блок, что увеличивает текущую емкость в 8 раз.

Это считается закреплением? Очевидно, что нет. Это итеративное расширение емкости по фиксированному расписанию, правила все еще меняются, просто продвигается с помощью меньших и более предсказуемых шагов.

Существует также предложение EIP-7918, которое устанавливает минимальную резервную цену для газовых сборов на blob. По сути, Ethereum контролирует рынок доступности данных, и даже при низком спросе сейчас будет взиматься минимальная плата.

Это отражает ценовое влияние Ethereum и является средством захвата ценности в качестве уровня данных Layer 2. Это может быть разумная бизнес-стратегия, но отнюдь не фиксированная; напротив, это способ, которым базовая сеть активным управлением отношениями с Layer 2 получает больше ценности.

Так что же означает здесь закрепление?

Это означает, что протокол желает прекратить изменения основных правил, одновременно продолжая корректировать различные параметры:

• Механизм консенсуса заморожен (поддержка доказательства доли PoS)
• Заморозка монетарной политики (сохранение механизма уничтожения EIP-1559)
• Заморозка основных операционных кодов (умные контракты 2020 года по-прежнему могут работать нормально)

Но пропускная способность, объем данных, предел Gas и структура сборов? Эти параметры все еще находятся в постоянном изменении.

Это похоже на утверждение, что Конституция “заморожена” из-за редкости поправок, но Верховный суд каждые десять лет пересматривает её. Технически это верно, но на практике всё время происходит изменение.

Умное решение уровня межоперабельности Ethereum (EIL)

Если Ethereum хочет выглядеть как одна цепочка, но на самом деле состоит из десятков Layer 2, то ему нужен определенный уровень унификации. Вот в чем заключается роль уровня интероперабельности Ethereum (EIL).

EIL нацелена на то, чтобы независимые Layer 2 предоставляли опыт «единого Эфириума» без необходимости вводить новые предположения о доверии. Технический механизм: пользователи подписывают один единственный Меркл-корень, что позволяет авторизовать синхронные операции через несколько цепей; поставщики ликвидности между цепями (XLP) через процесс атомарного обмена, обеспечиваемый ставками в основной сети, предоплачивают необходимые Gas-расходы и средства для каждой цепи.

Ключевым моментом является то, что XLP должен быть заблокирован на базовом сетевом уровне Ethereum как залог, с установленной задержкой разблокировки в 8 дней. Этот срок превышает 7-дневное окно доказательства мошенничества Optimistic Rollup. Это означает, что если XLP попытается обмануть, у механизма доказательства мошенничества будет достаточно времени, чтобы наказать его залоговые активы до того, как он сможет перевести средства.

Этот дизайн очень изобретателен, но также добавляет уровень абстракции: пользователям не нужно вручную перемещаться между цепочками на Layer 2, вместо этого они полагаются на XLP для этого. Работоспособность системы зависит от надежности и конкурентоспособности XLP; в противном случае проблема фрагментации появится на новом уровне.

Успех EIL также зависит от фактического использования кошельков и второго уровня. Фонд Ethereum может разрабатывать протоколы, но если мейнстримные слои 2 выбирают ограничить пользователей в пределах своей экосистемы, EIL в конечном итоге станет пустышкой. Это и есть «дилемма HTTP»: даже если будет разработан идеальный стандарт, если платформа отказывается его внедрять, сеть останется фрагментированной.

BlackRock и «Комфортная клетка»

В то же время Ethereum активно привлекает институциональные инвестиции. BlackRock запустила ETF на основе iShares Ethereum Trust в июле 2024 года, и к середине 2025 года приток средств превысил 13 миллиардов долларов; затем была подана заявка на ETF с залогом Ethereum. Институции хотят не только открытие позиций, но и доход.

BlackRock также будет использовать Ethereum в качестве инфраструктуры: его фонд BUIDL будет токенизировать государственные облигации США и инструменты денежного рынка, а затем развернуть их на Ethereum, а также расширить на Layer 2, такие как Arbitrum и Optimism. Для них Ethereum подобен протоколу TCP/IP в Интернете, являясь нейтральной расчетной платформой.

Это одновременно признание и контроль. Когда BlackRock определяет Ethereum как уровень инфраструктуры для токенизированных активов, это, безусловно, является знаком доверия, но также означает, что Ethereum начинает оптимизировать себя для удовлетворения потребностей BlackRock: предсказуемости, стабильности, функций, дружественных к соблюдению норм, а также скучных, но надежных атрибутов инфраструктуры.

Виталик предупреждал об этом риске. На конференции DevConnect он упомянул о потенциальных проблемах, если решения базовой сети будут в основном направлены на угождение «комфорту» Уолл-стрит: если протокол будет склоняться в сторону учреждений, сообщество, придерживающееся идеи децентрализации, постепенно исчезнет; если он будет склоняться к криптоанархистам, учреждения уйдут. Эфириум пытается угодить обеим сторонам, но эта тяга только будет усиливаться.

Существуют также проблемы со скоростью: некоторые предложения выступают за сокращение времени блока до 150 миллисекунд, что крайне выгодно для высокочастотной торговли и арбитражных роботов, но обычные люди не могут эффективно участвовать в управлении или формировании общественного консенсуса на такой высокой скорости. Если сеть будет работать слишком быстро, она станет инструментом «машина против машины», а политическая легитимность, придающая ценность Ethereum, постепенно разрушается.

Квантовые компьютеры и исчезающие эллиптические кривые

Еще одной угрозой являются квантовые вычисления. Виталик на конференции DevConnect заявил: “Эллиптические кривые в конечном итоге исчезнут”. Он имел в виду криптографию на основе эллиптических кривых (ECC), которая обеспечивает подписи пользователей и консенсус валидаторов. Квантовые компьютеры, использующие алгоритм Шора, могут вывести закрытый ключ из открытого, тем самым взломав ECC.

Расписание? Возможно, перед следующими президентскими выборами в США в 2028 году. Это означает, что у Ethereum есть всего около 3-4 лет, чтобы полностью перейти на устойчивую к квантовым вычислениям криптографию.

В этом случае закрепление не имеет смысла.

Если квантовые атаки станут реальностью, Ethereum должен будет выжить благодаря массовому, разрушительному хардфорку. Как бы ни стремился протокол к стабильности, как только криптографическая основа рухнет, всё превратится в ничто.

По сравнению с биткойном, ситуация с эфириумом более благоприятна:

• Публичный ключ скрыт через хэш адреса и раскрывается только при переводе.
• Ключ вывода проверяющего также находится в скрытом состоянии
• Дорожная карта включает в себя замену ECDSA на квантово-устойчивые схемы, такие как криптография на базе гейтов или подписи на основе хешей.

Но реализация этой миграции сталкивается с огромными координационными вызовами: как завершить перевод ключей для миллионов пользователей без угрозы безопасности средств? Как установить крайний срок для обновления кошельков? Что произойдет со старыми аккаунтами, которые не были мигрированы? Это не только технические проблемы, но и социальные и политические вопросы, касающиеся того, кто имеет право решать будущее сети.

Квантовая угроза подтверждает правило: заморозка - это выбор, а не физический закон. “Каркас” Эфириума может оставаться замороженным только в случае, если окружающая среда это позволяет; когда окружающая среда меняется, сеть либо адаптируется, либо исчезает.

Кроме того, Виталик пожертвовал 760 000 долларов криптосвязи приложениями Session и SimpleX, заявив, что конфиденциальность «имеет решающее значение для защиты цифровой конфиденциальности», и следующим шагом он определил создание аккаунтов без разрешения и защиту метаданных.

Фонд Эфириума создал специальную группу по вопросам конфиденциальности, которая стремится сделать конфиденциальность стандартной функцией, а не дополнительным компонентом, добавленным позже. Проекты, такие как кошелек Kohaku, разрабатывают удобные инструменты конфиденциальности, которые не требуют от пользователей понимания сложных знаний криптографии.

Основная идея заключается в том, что «конфиденциальность — это гигиена», как обычное мытье рук. Люди должны иметь возможность стремиться к финансовой конфиденциальности без особых причин, и это должно быть нормой.

Но это контрастирует с требованиями регулирующих органов, которые требуют прозрачности и отслеживаемости. Стейблкоины, токенизированные государственные облигации, фонд BUIDL от BlackRock — все это связано с ожиданиями соблюдения норм. Эфириум не может одновременно стать инфраструктурным слоем Уолл-стрита и реализовать мечту криптоанархистов о «приватности на первом месте». Возможно, существует способ сделать и то, и другое, но для этого потребуется чрезвычайно тонкая настройка.

Жаждущая замороженная акула

Может ли Эфириум достичь этого баланса?

• Как сохранить инновации Layer 2, пока базовая сеть фиксирована?
• Удовлетворить требования BlackRock и крипто-панков?
• Завершить обновление криптографии до прихода квантовых компьютеров?
• Как не отдаляться от учреждений, обеспечивая при этом стандартную конфиденциальность?

Возможно, это осуществимо. Модульный дизайн весьма изобретателен: базовая сеть отвечает за безопасность и расчеты, Layer 2 отвечает за выполнение и эксперименты, такое разделение ответственности, вероятно, будет эффективным. Однако для этого необходимо, чтобы EIL реализовал единый опыт Layer 2, а также чтобы учреждения доверяли базовой сети и не ожидали изменений, которые могли бы разрушить их ожидания.

Это также требует принятия сообществом Ethereum: заморозка означает отказ от части контроля. Если протокол заморожен, сообщество не сможет исправить проблемы или добавить функции через форк. Это компромисс: цена стабильности — потеря гибкости.

Сергей считает, что Ethereum должен постоянно развиваться, это мнение верное; но Виталик утверждает, что протокол не может изменяться вечно, это тоже разумно. Ключевым моментом является то, чтобы инновации происходили на периферии, в то время как ядро оставалось стабильным.

Акулы заявляют, что хотят заморозиться, криптографы говорят, что скелет нужно заменить, Уолл-стрит хочет покорных инструментов, криптопанки хотят дикой свободы.

Эфириум пытается одновременно играть все роли, в то время как блоки продолжают производиться. Вот Эфириум: холодные кости, движущаяся акула.